Из воспоминаний Штетингер М.Г.
«Самыми трудными годами для меня были годы моего детства - сороковые. Отец был арестован, а когда его отпустили в 1938 году, он через год умер.

Остались мы с мамой вдвоем. Работала мама много. Война тогда была, мужчин в селе осталось немного, и голодно было. Мы ходили с детьми по степи собирали семена, которые бабушка распаривала, и пыталась приготовит нам хоть какую-то похлебку. У нас была корова, но держали ее мы не для себя, нужно было сдавать молоко, его относили в Марьяновку, там была молоканка. Мы получали обрат и пока он был теплым, на нем была пенка - мы очень её любили. Но даже её не могли есть каждый день. Маму и бабушку мы практически не видели, они уходили рано и приходили, когда мы уже спали.

Мама умерла в 1942 году и я осталась с бабушкой. Жить было очень трудно, когда умерла бабушка я ходила по домам, люди не выгоняли, делились тем, что было.

После войны много работали. Я работала на ферме, телятницей. К 1956 году я вышла замуж, у нас уже был свой дом, мы имели большой огород. Жить мы стали хорошо.»

Из воспоминаний Ольги Степановны Гайдарь 1927 года рождения
« В нашей семье было 7 братьев, я была старшая. Дети в то время были слабенькими и долго не жили, быстро умирали . Из нас выжили - сестра Лена брат Володя и я. До войны мы воспитывалась в полной семье. Отец Степан Кирилович Чмарин 1900 года рождения, был призван на фронт 1941 году и его сразу забрали. Вернулся с фронта раненый, умер дома. Мама - Анна Сергеевна .

С детства больше запомнился голод. В школу босиком ходили, вот и ноги болят. Работать начали рано, помогали хозяйству: на быках пахали, кормили нас абы как, в четырехведерный бак всыпят ведро пшена, напарят- «каша не каша и суп не суп». Холод да голод такое было детство.

Из воспоминаний Кербер Антонины Дмитриевны 1937 года рождения.
«Родители мои родом из Ленинграда. Папа был военным летчиком. Перед войной летная часть была в городе Балашов, Саратовской области. Отец погиб в первый месяц войны. В начале 1942 года нас, как семью погибшего эвакуировали из Ленинграда на Алтай.

В июле нас везли на поезде. Первое время нас кормили, а когда ехали по поезду бомбили и поезд часто останавливался. На станциях мама уходила на поиски еды, и однажды ее не было несколько часов. Когда она вернулась, она плакала и говорила, что народу много погибло. Как помню, мы ехали долго.
Сначала нас привезли в город Славгород в военный городок, а затем оправили в немецкую деревню Осипенко, где прожили мы полтора года и переехали в деревню Волчий ракит, где я и пошла в школу. Мы с сестрами быстро овладели немецким языком и в школе учились лучше других. Да и жилось нам чуть легче, чем соседям- немцам. Каждый месяц от военкомата мама получала паек, где были крупы и печенье. Она делилась с близкими друзьями, но помочь всем она была не в силах.

В 1944 году мама вышла замуж за немца из села Подсосново и пайки перестали давать. Военные годы запомнились жуткой нищетой немцев соседей. Даже картофельные очитки для многих из них были счастьем. В одной семье ребенка 3 лет поили водой чтоб он не кричал, и он казалось был таким толстым, а потом мы узнали, что он умер. Война не обошла стороной не одну семью, кто голодал, кто терял родных и близких. Мы были русскими в немецкой деревне, но неприязни между нами никогда не было.

Старшая сестра вернулась после войны в Ленинград, средняя сестра уехала в Киргизию, а мы до 1967 года продолжали жить в Подсосново, потом я переехала в Камыши».